|
Dmitriy_Minchenko
|
 |
Перевод интервью для NME от 05.11.2018
# 17 апреля 2019, 18:25:58
|
Процитировать   
|
https://youtu.be/9uwU-YvQC6I
Привет, я Джордан Бассет, вы смотрите NME. У нас здесь The Prodigy.
Jordan: Привет! Ну как дела?
Keith: В порядке.
Liam: Да-да, ок, спасибо.
Jordan: Итак, «No tourists»…Для начала, как вы можете описать этот альбом парой слов?
Liam: Этот альбом сочетает в себе всё: все звучания и ракурсы, через которые мы прошли на протяжении многих лет с самого начала. Мы не побоялись ступить обратно на тропу первоначального рейв-звучания, и теперь наши песни звучат более жестко.
Jordan: Да, этот альбом получился тяжелым, не так ли?
Liam: Я думаю, что последний альбом ощущался действительно на грани, он записан совершенно по-другому. Похоже, он действительно стал более крутым или что-то типа того.
Jordan: Это интересно, и почему?
Liam: Да это просто мое видение.
Jordan: Стал более крутым…Это то, к чему вы шли? И как вы это опишете?
Keith: Ну, я не знаю, я думаю, тот прошлый… хотя нет, я не буду говорить то, что собирался сказать.
Jordan: Ха-ха, но я действительно хочу знать, что ты собирался сказать.
Keith: Нет, слишком много обобщений, резюмирований, это всё не то, что я имею в виду. Очевидно, что, когда ты даешь интервью, у тебя всегда возникает куча мыслей, и ты начинаешь думать о вещах, о которых никогда не задумывался. Да, думаю, что я согласен с Лиамом: это всё, просто хорошие биты.
Maxim: Этот альбом, он более направленный, он прямо перед вами, он бросается в лицо. И мы участвовали во всем процессе записи альбома, Лиам спродюссировал его. Не было такого, что вы просто идете в студию и нанимаете кого-нибудь еще, чтобы свести его…
Liam: Я думаю, что люди всегда пытаются возродить рейв, но они всегда сталкиваются с тем, что звучание получается слишком радостное, позитивное.
Jordan: Верно.
Liam: И поэтому, мы хотели показать другой вариант. То, что мы делаем больше похоже на Восточный Лондон, что-то вроде пиратского радио, действительно грубый и опасный, в какой-то мере грязный звук. И это то, что действительно вдохновило нас на некоторые треки в этом альбоме. Мы просто не побоялись вернуться в первую эру The Prodigy.
Jordan: Многие люди, если они довольны своей карьерой, становятся более расслабленными. Но я вижу, что вы пошли в противоположную сторону.
Liam: Да, я знаю, это странно, но я чувствую себя как обычный человек, понимаешь, о чём я?
Jordan: Ты думаешь, что ты такой, менее спокойный?
Liam: Расслабленный? Я действительно не знаю, я не сижу и не думаю о себе. Но, как сказал Кит, когда люди начинают задавать тебе вопросы и начинают спрашивать о тебе, то, тут ты начинаешь задумываться: «Действительно, злой ли я?» Я не думаю, что я злой, но вообще могу злиться, знаешь, я вот иду по улице и не парюсь ни о каких мелочах, просто держу это в себе. Я просто люблю музыку, которая бодрит меня, в которой есть напряжение, мы всегда тянулись к этому.
Keith: Я вспоминаю, раньше было так: я покупаю альбом и слушаю, например, около 4-7 треков, а не основные, главные, в общем только те, которые меня встряхивают и заставляют двигаться, которые прямо просятся на повтор.
Jordan: Верно.
Keith: И только потом начинаю слушать оставшиеся треки, чтобы найти другие элементы и заложенную идею. И потом я уже понимаю, почему это было собрано вместе, почему это сработало, и мне кажется, что, когда ты уже послушал весь альбом и проникся им, последняя стадия – сцена.
Jordan: Когда вы сейчас играете более старые вещи, для меня они звучит как-то более улучшено, чем оригинальные версии.
Liam: Да, да, это своего рода ремиксы, потому что все старые треки, которые у нас есть - скучно играть их снова и снова, пока не добавишь в них что-то новое, не приведешь их стандарту новых треков. Ну представь, что ты играешь «Firestarter» три или пять сотен раз, приходится изменять какие-то моменты, просто чтобы освежить треки.
Jordan: Ну да. Когда вы играли свой первый концерт… Это было в «4 Aces», в Далстоне?
Liam: Да.
Jordan: Думаю это было примерно в 1990 году?
Liam: Да-да.
Jordan: То есть это было уже 28 лет назад? Это было внезапно.
Liam: Ну мы как бы не знали, я бросил свою работу ради того концерта.
Jordan: Да ну?
Liam: Да, потому что мне хотелось погрузиться в это. И мы не думали, что это продлится долго, типа, всего пару месяцев. Но когда ты начинаешь получать удовольствие от процесса, хочется идти дальше.
Jordan: Сколько денег вы заработали на этом шоу?
Liam: Около 100 фунтов? На всех.
Jordan: Вау! И ты бросил работу?
Liam: Там еще был контракт на 200 фунтов за запись. Знаешь, когда находишь что-то, что тебе нравится делать, и ты понимаешь, что можешь сделать это, то ты ни на что не обращаешь внимание. Временной аспект всегда удивляет, потому что, когда люди говорят, что это было так давно…А ты такой, фак, реально, это же было 10 лет назад!
Maxim: После первого концерта, мы буквально думали уже о следующем, и о том, который будет после следующего. И потом внезапно у нас уже концерт в Италии, и так происходит и по сей день. Мы не думаем о том, что будет следующие 9 месяцев, мы думаем только о предстоящем туре, время идёт очень быстро.
Jordan: Ну, я полагаю, причина, по которой люди сравнивают те ранние периоды с тем, что происходит сейчас в том, что люди думают, вам почти 30 лет, и вы можете немного расслабиться, как будто вам больше нечего показать, вы уже добились успеха, делаете отличные деньги на этом…Откуда же берется желание продолжать?
Liam: Потому что мы никогда не пытались быть успешными, мы просто делали свое дело со страстью. И мы не останавливаемся, потому что для нас это не работа, это то, что мы любим, чем мы живём. Я иду в студию писать биты, потому что я люблю это, в любое время, даже когда я не пишу альбом. Я не думаю, что кто-то может остановить нас, потому что мы не пытаемся быть успешными, мы просто делаем свою работу. Конечно, есть деньги и все такое, но это все - побочный продукт, понимаешь?
Maxim: Мы просто шли через это все, но мы не стремились к так называемому «успеху». Мы начали этим заниматься, потому что мы просто любим делать это.
Liam: Я не уверен, что помню, как все начиналось, это был такой вихрь, это было безумие. Я даже сомневаюсь, что я это вообще тогда осознавал, это произошло так быстро. И люди не понимают, что мы не переходили от Experience сразу к Firestarter, мы шли к этому постепенно, сами этого не замечая, каждая запись, каждый сингл и альбом просто вели нас к этому.
Jordan: Но когда всё начало складываться таким образом, я думаю, вы и не понимали тогда этого?
Liam: Мы и не знали, потому что мы были внутри этого, а не снаружи. Мы даже не читаем прессу, да и вообще ничего о себе, потому что…я даже не знаю…просто так. Ну, хотя мы иногда отвечаем на комменты некоторых людей в Instagram, иногда прикалываемся над ними.
Maxim: То, что происходит снаружи не влияет на нашу внутреннюю энергетику. То, что люди говорят вокруг, их точка зрения никак не влияет на нас.
Liam: Я иду записываться на студию только тогда, когда чувствую, что есть запал. И если бы запала не было, то и альбома не было бы, так происходило и в этот раз, и в предыдущие. Но по какой-то причине этот альбом записался очень быстро, просто я нашел, какой-то очень крутой звук. Эта запись вышла раньше, чем предыдущие, я думаю, это было три года назад или типа того.
Jordan: Да, вышло необычно.
Liam: Да, это необычно, я просто действительно погрузился в это и действительно поймал нужную волну. Плюс я сам сводил, поэтому я делал это, когда было настроение, мне не приходилось сидеть в огромной студии и страдать фигней с большими микшерными стойками или другой ерундой. Я просто сделал это, на самом деле, своими руками. Я имею в виду, что мы записывали вокал в гостиничных номерах, пока мы гастролировали, я создал студию в Москве в гостиничном номере, который мы использовали как базу. Мы придержали номер, пока ездили в Питер и обратно, потом у нас еще было три дня отдыха, мы делали все без напрягов. Не было никакого давления, что нам надо записать вокал на этой неделе, это должно идти легко, само собой. У нас были идеи, и мы просто думали, что можем с этим сделать.
Jordan: Вы впервые записывались в туре?
Liam: Так интенсивно - да, я делал раньше подобное, но мы же никогда до этого не записывали вокал в туре? Нет, мы просто не хотели заморачиваться с этим. Я хотел поскорее это сделать, прям срочно добить это, и я был реально взволнован. До этого с последним альбомом я перегорел на полпути, мне пришлось брать перерыв и потом снова возвращаться к записи. Но в этот раз я шел по прямой, и каждый трек, своего рода, подпитывал другой, а потом вдруг раз - и уже готово 10 треков, и вот у нас уже есть альбом, это было так чертовски хорошо.
Jordan: То есть у вас вообще не было такого, что типа: «О! Ребята, надо написать альбом!»
Liam: Нет, я вообще хотел выпустить EP. После прошлой записи я решил, что лучше выпущу EP, чтобы это снова не стало занозой в заднице. Потому что это чертовски утомительно сидеть и ждать пока появится вдохновение, и вдруг оно придет только в следующем году? Я просто собирался сделать EP на три трека, выпустить их, а затем посмотреть, что произойдет. Это был наш первоначальный план. И когда альбом был закончен и выпущен, мы в каком-то роде поставили свой штамп на него, потому что мы всё ещё живем старой школой, и мы надеемся, что люди все еще покупают альбом на физическом носителе, слушают его от начала до конца, но конечно, никто так больше не делает, черт возьми! Но мне кажется, что все равно, я должен это делать. Думаю, группы все еще пытаются делать что-то подобное.
Jordan: А с вашей стороны, ощущалось ли это все по-другому?
Keith: Я думаю каждая запись отличается, всегда всё по-своему. Но да, это было быстро, свежо, идеи витали по всюду, у нас была хорошая подача и несколько треков вошли в альбом, и они, очевидно, внесли новую энергию в него. Мы были действительно взволнованы, и ты знаешь, прям ждали, что должно что-то произойти, и опять же Лиам такой: «я собираюсь отвезти Майка на шоу завтра, может написать несколько битов и поговорить об идее вкратце?». А потом вы такие добираетесь до отеля, бросаетесь в это все... и да, это было хорошо, это сработало. Но если мы, например, возьмем, скажем, следующий альбом, который…хрен знает когда, где и как будет… но вот например, этот следующий альбом, если мы запланируем написать его вот так же в отелях, то это будет уже не то.
Jordan: Это не сработает.
Keith: Это никогда больше не сработает, да, мы должны делать что-то новое.
Liam: Да, так происходит с процессом записи, вы никогда не найдете лучший способ, и не стоит его искать, потому что это должно быть спонтанно, я вообще склонен к бунтарству…
Maxim: Не нужно себя накручивать. Просто нужно следовать своей подаче, своему настрою.
Keith: Говоря за себя: когда пишешь вокал, ты просто создаешь какой-то звук или шум, с которым Лиам будет дальше работать.
Jordan: У вас много гастролей, как вы к ним готовитесь? Есть ли разница по сравнению с вашими первыми выступлениями?
Liam: Нет, конечно, у нас есть новые песни, которые нам нужно отрепетировать, но у нас нет специальных ритуалов, подготовок. Мы, наверное, начинаем репетировать за пару недель, просто, чтобы быть уверенными.
Keith: Все эти репетиции – максимум проверка звука.
Liam: Мы всегда спонтанны.
Keith: Пробегаемся по идеям, ставим текст куда надо, и это всё. На самом деле, когда вы делаете это в режиме реального времени, нет никакой генеральной репетиции, потому что, во время репетиции, нет толпы, нет огней, это не то.
Liam: Всё всегда звучит по-другому на сцене.
Maxim: Всё всегда было спонтанно, и было время, когда мы пытались отрепетировать, но мы такие типа «так, мы должны сесть, а что дальше?». Это никогда не было нормальной репетицией, мы просто прогоняли пару раз треки, чтобы понять, как это всё звучит, уловить саунд.
Liam: И ты не можешь подготовиться к тому, как это будет звучать на сцене, в этом есть что-то, даже если вы находитесь в громкой репетиционной студии, это просто звучит как…
Keith: Исполнять трек на сцене перед всеми – это как будто тебя посреди моря накрывает волна, ты пытаешься уплыть от нее, но она тебя ещё больше накрывает, начинаешь уходить на дно, и ты такой: «На помощь, мать вашу! Здесь слишком глубоко!».
Jordan: Такое случалось?
Keith: Более 20 раз.
Jordan: Да ну?
Keith: Да, я делал так некоторое время.
Liam: Кит один из тех людей, которые могут легко делать подобные вещи.
Keith: Я понял о чем ты.
Jordan: Похоже, даже после всего этого времени ты все еще не понял, как это работает?
Keith: Забавно то, что для нас это очень естественно и просто. С одной стороны, не хочется игнорировать целостность и веру, страсть и желание, и любовь, но с другой стороны, нам это дается так чертовски просто, что ничего особо делать и не нужно.
Jordan: Music For The Jilted Generation имел свой посыл, свою идею. Есть ли какие-то объединяющие вещи в No Tourists?
Liam: Что касается названия, нам нравится идея, когда люди погружаются в наш образ мышления, No Tourists: про то, что ты должен вступить на тропу и идти другими путями, это об исследованиях, эскапизме. Наша группа этим и занимается. Мы никогда никак не были политизированы, хотя приходилось сталкиваться с разными вещами. Мы не хотим политизировать нашу музыку, для нас это совсем не то.
Jordan: Да, хотел спросить по поводу текста в Champions Of London, там есть такая строчка «Гражданские беспорядки. Возьми свой бронежилет». Это что-то из воспоминаний или это ваше настроение?
Liam: В этом есть смысл, там говорится о территориях в Лондоне и в Сити. Когда границы разных территорий и областей пересекаются, и люди переходят эти границы. Я живу в Лондоне, и там напряженная обстановка, этот трек как раз об этом.
Jordan: И по поводу нескольких особенностей во время записи. У вас есть трек с HO99O9.
Liam: Максим видел как они выступают несколько лет назад и рассказал мне об этом. Я просто нашел с ними контакт, мы хорошо друг друга поняли. Мне нравится тот факт, что в Америке большинство хип-хоп артистов стремятся следовать друг за другом, я имею в виду, что очень много музыки звучит похоже, у них схожий продакшн и все остальное, но эти ребята делают по-своему.
Maxim: Когда я их увидел, я увидел афро-панк. И это было очень похоже на то, что мы делаем, на наши выступления. И мне просто они понравились, тогда я сказал Лиаму, что он должен это услышать.
Liam: Вообще, когда я записывал трек, то разговор шел о том, что он будет для них, для их альбома. а потом немного споров и убеждений, и трек оказался на нашем альбоме. В итоге все остались довольны.
Jordan: Барнс Кортни также участвовал в записи…
Liam: Мой друг продюссировал некоторые треки на альбоме Кортни я услышал его голос, и спросил: «О! Кто это?». В то время я работал над треком, в котором Кит был на вокале. И просто услышал его голос, написал немного текста и попросил записать вокал для нас. И он сделал это, вот так «бэм» и это сработало.
Jordan: Но самое смешное, это то, что ты знал, что из себя представляет Барнс, какую музыку он делает, она ведь такая мягкая...
Liam: Но то, что он записал для нас, это нельзя назвать мягким, это громко.
Jordan: Хорошо, окей. Но может он немного эклектичный?
Liam: Да-да, это придало альбому немного легкости. Но это больше что-то вроде бэк-вокала, мне кажется. Я никогда не думал о вокале как об исполнении, я думаю о нем как о звуке. Это то, как я слышу, понимаешь? Его голос достаточно высокий, и это хорошо работает с вокалом Кита. И получается, что его голос отступает на второй план, так это работает. А вообще, я об этом раньше даже не задумывался.
Jordan: Оглядываясь в прошлое на ваши развлечения в Лондоне. Извне это выглядит очень гедонистически и чокнуто. Это действительно было так, как это выглядит?
Liam: Да, ночью было сумасшедшее время…ты же о ночи говоришь? Да, это были безумные времена. Но я имею в виду, что это безумие распространилось и на 2000-ые, понимаешь?
Jordan: И почему так произошло? Это, действительно, довольно интересно сравнивать нынешнее поколение молодых людей с предыдущим. Ведь каждый год проводят исследования, в которых говорится, что сейчас молодежь не пьет, не употребляет наркотики, не ходит в клубы. Это то, что происходит сейчас, и это ведь не вяжется с тем, что вы делаете?
Liam: Я согласен с тобой. Я думаю, что в своё время я испытал слишком много наслаждения. Но сейчас другое время.
Jordan: Ты считаешь, что они что-то упускают?
Liam: Нет, наверное, нет. Потому что наркотики сейчас убивают больше людей.
Maxim: Я думаю очевидно, что это поколение всё равно получает свой кайф. У каждого поколения были свои фишки. Это всё равно, что если бы говорили нынешнему поколению: «да вы отстаете в том-то». В то же время, поколение 60-ых говорило тоже самое нам. У всех есть свой собственный кайф, у нас есть свой кайф. И сейчас у них есть свои фишки, чтобы это ни было.
Jordan: Это интересно, потому что всегда была такая идея, что свет, доступ и креативность идут вместе. Так что, это очень интересно, посмотреть, как это всё работает.
Liam: Я имею в виду, что музыка вроде … у меня есть четырнадцатилетний сын, и его подход к музыке очень сильно отличается от того, к чему мы привыкли. Мне кажется, музыка для них становится второстепенной в некотором смысле. Музыка сейчас используется просто как саундтрек к играм, фильмам или другому дерьму. И я думаю, если выключить все это - то только тогда люди смогут снова ценить музыку.
Jordan: Выходки и креативность были связаны для вас в те времена?
Liam: В те времена это было в самом начале, потому что, говоря о себе, я вышел из культуры рейва, где было, куда разгуляться с наркотиками. Но как только мы погрузились в группу и это начало работать, это просто взяло верх. Но мы видели по пути много жертв этого пристрастия. Иногда наркотики помогают, а иногда нет, это сработало для меня в начале карьеры.
Jordan: Я пропустил это, но сейчас хочу вернутся к этой мысли. По поводу того, что сегодняшнее поколение не очень любит наркотики. Но, что самое странное и ироничное — что есть своего рода культ возвращения нелегального рейва. Дети снова начинают устраивать вечеринки, собираться на заброшенных складах и все такое.
Liam: Да, это круто!
Jordan: Хотел спросить у вас, считаете ли вы это хорошим знаком?
Liam: Если ты хочешь возродить какие-то ретро вещи, забудь об этом. Но если люди смогут добавить что-то новое, взглянуть на это под другим углом, то это круто!
Jordan: Я думаю, что это своего рода реакция на то, что сейчас происходит в клубах. Они какие-то вылизанные.
Liam: Да, это точно!
Maxim: Я думаю, рейв культура в конце концов вернется. Потому что перед временами Jilted Generation люди снова начали приходить в клубы. В какой-то момент с этим был перебор. Было время, когда люди были слишком «чистенькие» и клубные тусовщики захотели перерыв, люди захотели что-то более опасное, но более доступное и в тоже время более веселое. Я думаю, что это приходит волнообразно. Возможно, сейчас пришло время, чтобы появилось что-то свежее…
Liam: Несколько лет назад, когда я жил у Белсайз Парк, и там как-то проходил рейв, прямо на пустыре, а я как раз всегда любил там прогуливаться. И тут я увидел там каких-то детей, и это в 7-то утра, там была куча людей и я подумал «че за херня происходит?» Это была вечеринка, которая проходила прямо посреди пустыря.
Maxim: Это действительно продолжается. Потому что там, откуда я родом, в Эссексе, у нас есть река, идущая в другую деревню. Местные дети собираются там на берегу, они приносят небольшую звуковую систему и все такое, и жгут. Каждые пару недель, кто-то собирается внизу у реки.
Jordan: Вы собираетесь отправится в тур в следующем месяце?
Liam: Да, в ноябре
Jordan: И это будет Великобритания?
Liam: Да, да.
Jordan: Что вы скажете человеку, который никогда не был на концерте The Prodigy, что должно случиться?
Liam: Мы думаем об этом, хотим, чтобы туры отличались от того, что люди видели в прошлый раз, хотим вывести альбом в жизнь.
Maxim: Увидеть группу в чистом виде. Потому что ты можешь посмотреть видео, но это не настоящие Prodigy. Единственный способ увидеть Prodigy – прийти на шоу.
Jordan: Это было круто. Вы услышали это первыми, с вами был Джон Бассетт, это были The Prodigy, спасибо за просмотр.
|
Автор
скрытый текст
Позицию выбрал Лиам. Но все же поддакивал и поддерживал его. ИМХО